Так уж сложилось, что Milan Fashion Week пользуется огромной популярностью
байеров разного уровня и никак не воспринимается самими fashionistas. Осенне-зимний сезон
2018 года представляет Милан с совершенно иного угла. Итальянская столица моды
бросает вызов феминизму, оверсайзу и интеллектуальной моде в угоду гламуру и
сексуальной дерзости.
Пока дизайнеры Нью-Йорка и Лондона рассыпались
реверансами, в преддверии последней сезонной коллекции Фиби Файло – итальянцы
идут ва-банк. Подключая своё влияние на максимально широкую прослойку
потребителей моды, они демонстрируют потрясающую сплоченность взглядов.
Флагманом данных изменений стала Альберта Ферретти. Выжав максимум
экономического потенциала из идеи «новый день – новая водолазка», она
продемонстрировала лучшую коллекцию миланской недели моды. First face показа – дочь легендарной Синди
Кроуфорд – Кайя Гербер как никто другой олицетворяет сексуальность нового
поколения: молодая, дерзкая, раскованная. Вопреки глухой закрытости её образ пышет
женственностью. Той самой, которую по очереди девальвировали сначала Раф Симонс
в Christian
Dior,
а затем и Демна Гвасалия. Оставаться борцом за равноправие, не лишая себя
чувства собственной сексуальности – это концепция будущего. И лишь рупор
итальянцев способен нести эту правду в массы, тем самым закладывая
прочный фундамент моде следующего десятилетия.
Миланская песнь будущего сезона исключает
дизайн-прорывы. Она сосредоточена на восстановлении статусности визуального
образа и, как следствие, на реинкарнации феномена элитарности. Раскардаш в
современной системе трендов, непрекращающаяся интеримарная эксплуатация кодов
прошлых десятилетий отобрали у женщин чувство современности. На этом фоне
умеренная цветовая гамма показа Fendi
и модернистское представление о верхней одежде становится ещё более
новаторским. Анималистика и буйство форм, острые сочетания фактур делают
«девушку Max
Mara»
объектом вожделения. И не только сексуального. Даже Emilio Pucci и его топорная работа с принтами
оставляет пространство развитию форм, векторно устремленных в будущее. Les Copains сделали смелое заявление
о возвращении грубоватых древесных оттенков в ранг исключительно осенних,
грамотно дополнив их несколькими вариациями горчичных и иссиня-чёрных.
О современности через призму ментальности и
геополитики говорит с обществом и Донателла Версаче. Новое дефиле громким эхом
напоминает прошлогодний трибьют основателю марки. Покрытые же головы,
дополненные экстремальными мини являются обращением к миллионной армии беженцев
в Европе и, наверняка, несут в себе посыл культурной адаптации. Команда Versace не рискует бежать
впереди паровоза и весьма неохотно отпускает увядающий тренд «уродливых 90-х»,
плавно уводя оный в ранние 2000-е с мини-юбками группы t.A.T.u. и лого во всю
грудь.
Рассматривая ситуацию с противоположного берега,
невозможно не заметить снижение градуса «кукольности» двух топовых угодников
глиттерных вещей: Gucci
и Dolce
& Gabbana.
Алессандро Микеле выпустил на подиум едва ли не самую спокойную коллекцию за
всё время работы главным дизайнером. Два десятка про-журнальных look’ов, четыре клатча, напечатанных на 3D принтере, сотуары с крупными
кристаллами – вот и всё, чем запомнится этот показ. Впервые с 2016 года Gucci презентовал внятную и красивую линию
хрестоматийного «готового платья».
Чуть более концентрированную аналогию можно наблюдать
и на шоу Дольче и Габбана. Мешанина хороших и не очень идей творческого тандема
не лишена иронии, самобытного стайлинга и традиционного высокого качества
исполнения одежды. Осенне-зимний показ был лишён новизны и, частично, вкуса.
Настоящий вызов стилистам и покупательницам, а также генеральная зачистка
кошельков их спонсоров. Когда твой показ состоит из более чем ста образов –
иного восприятия в глазах потенциальных/реальных покупателей быть не может.
Обилием немыслимых цветастых комплектов креативный
директор Gucci
создал
новоиспечённую армию fashion
victims.
Из-за отказа от сезонов распродаж он насытил и кошелёк Франсуа-Анри Пино. На
протяжении последнего года сторонние ритейлеры стали осторожнее в
вопросах приобретения узнаваемых центральных элементов коллекций. Придерживаясь
визуальной концепции заданной дизайнером, они не интегрируют одежду в смежные
и, тем более, противоположные стилистические линии. Это наталкивает на мысли инкорпорирования
Gucci
к стану ультраконсервативных брендов с громким инфоповодом очередной локации
или уникальной истории одной из девочек-моделей. В глаза бросается неприкрытое
желание вернуть хотя бы часть взрослой клиентской базы. Ведь кто как не они
оценят исторические принты на широких шёлковых блузах, безупречные жаккарды верхней
одежды и, конечно, коммерческие модели сумок с видимой, но ненавязчивой фурнитурой
и весь лоск тиснения под рептилию.
Сливаясь воедино в местах продаж новых коллекций, на
крупнейших моно и мультибрендовых площадках, очевидна своеобразная тенденция
отката к более взрослым клиентским базам и восстановлению былого влияния у
держателей денежных масс. Перераспределение культурной ценности в ведущем
историческом люксе представляет более детальное и выверенное процентное
соотношение пары «молодые-взрослые». Подобные аналоги можно провести в сегменте
одежды, не меньшей наглядностью могут похвастать линейки аксессуаров и leather goods. Нежелание менять концепт социальной
подачи бренда вкупе с очевидным смещением центра тяжести в пункте среднестатистической покупательницы ведёт, к стремительной потере wow-эффекта.
Повторное использование
временных рамок уже в весенне-летнем сезоне 2019 года невозможно сразу по
нескольким причинам. Дизайнеры продолжат профессиональную эксплуатацию наследия
родом из 1980-х. Она станет слабее, но всё ещё будет читабельной. Ступать же в
иной временной отрезок на грани нового десятилетия затея, также, сомнительная. Можно
говорить о двух возможных направлениях движения: первозданная история на грани
зарождения сегмента prêt-à-porter или очередной поиск современности.
Комментариев нет:
Отправить комментарий